|
 Ищете какой купить подарок? Обратите внимание на подарочную книгу:
Аркадий и Борис Стругацкие
"Понедельник начинается в субботу"
Иллюстрированное подарочное издание
Категория:
подарки для юношества,
подарок любимому
подарки
СТРАНИЦ: 274
ВЕС: 1392 г
ФОРМАТ ИЗДАНИЯ: 210 х 297 мм
БУМАГА МЕЛОВАННАЯ МАТОВАЯ
КОМБИНИРОВАННЫЙ ПЕРЕПЛЕТ
С ТИСНЕНИЕМ
ЛЯССЕ
ХУДОЖНИК С. ЛЕМЕХОВ
Иллюстрированная подложка на каждой странице
ISBN: 5-9680-0019-8
"Понедельник начинается в субботу" - "Повесть-сказка для научных сотрудников младшего возраста" - известнейшее произведение (именно отсюда взят известнейший институт НИИЧАВО, из фильма "Чародеи") - искрометный юмор, попытки прогнозировать будущее и решать проблемы современности. Оптимистичное, веселое произведение.
     
| Рекомендуем посмотреть подарочные книги: |
|
"Копи царя Соломона" Хаггард Г.Р. 
дорогие подарки, подарки детям
Занимательный сюжет, хитросплетенная интрига, полные опасностей приключения героев, красочные картины природы и несметные сокровища, спрятанные в пещерах Южной Африки, — все это ожидает читателей на страницах романа известного английского писателя Генри Райдера Хаггарда.
|
|
"Остров сокровищ" Роберт Стивенсон
подарки детям
Это подарочная книга о юном Джими и его друзьях, а также, пиратах, которые ищут сокровища, накопленные знаменитыми грабителями, их предшественниками. Приключения, мужество героев, золото и пираты, необитаемый остров - все о чем мечтают мальчишки в детстве, да и не только они, есть на страницах этой замечательной подарочной книги.
|
|
Аркадий Натанович Стругацкий, СССР, Россия, 28.08.1925-12.10.1991
Родился 28 августа 1925 года в городе Батуми, впоследствии жил в Ленинграде. Отец - искусствовед, мать - учительница.
С началом Великой Отечественной войны работал на строительстве укреплений, затем - в гранатной мастерской. В конце января 1942 г. был эвакуирован вместе с отцом из блокадного города. Чудом выжил - единственный из всего вагона. В Вологде похоронил отца. Оказался в городе Чкалов (ныне Оренбург). В городе Ташла Оренбургской области работал на молокоприемном пункте, там же был призван в армию. Учился в Актюбинском артучилище. Перед самым выпуском, весной 1943 г., был откомандирован в Москву, в Военный институт иностранных языков, который и окончил в 1949 г. по специальности «переводчик с английского и японского языков». Работал преподавателем в Канской школе военных переводчиков, служил дивизионным переводчиком на Дальнем Востоке. Демобилизовался в 1955 г. и переехал в Москву. Работал в «Реферативном журнале», затем редактором в Детгизе и Госполитиздате. Впервые опубликовался в 1956 г. (повесть «Пепел Бикини», в соавторстве с Л.С. Петровым). В дальнейшем обратился в своем творчестве к фантастике. Почти все художественные произведения написаны в соавторстве с братом, Борисом Натановичем Стругацким. В 1958 г. вышли первые их произведения («Извне», «Спонтанный рефлекс» и др.), в 1959 г. - повесть «Страна Багровых туч».
Практически все произведения братьев Стругацких стали классикой отечественной (и не только отечественной) фантастики. Наиболее известны такие произведения, как «Трудно быть богом», «Улитка на склоне», «Волны гасят ветер», «Жук в муравейнике», «Понедельник начинается в субботу», «Малыш», «Стажеры» и «Далекая Радуга».
Аркадий Стругацкий известен также как переводчик английской и американской (под псевдонимом С. Бережков) и японской научной фантастики, а также классической японской литературы. Был членом редколлегий различных сборников и периодических изданий: «Мир приключений», «Библиотека современной фантастики», «Знание - сила», с 1985 г. - «Уральский следопыт». Возглавлял методический совет по работе с КЛФ при Всесоюзном обществе книголюбов, был членом Всесоюзного Совета КЛФ, а в последствии и его председателем. Занимал выборные должности в секции прозы Московского отделения СП РСФСР, Совете по научно-фантастической и приключенческой литературе СП РСФСР, Совете по фантастике и приключениям СП СССР. Вместе с Борисом Стругацким был лауреатом многих российских и зарубежных литературных премий, включая премии «Аэлита» и «Великое Кольцо», премию Жюля Верна (Швеция), получил приз «За независимость мысли» (Великобритания). Именем братьев Стругацких названа малая планета в астероидном поясе Солнечной системы.
Умер писатель 12 октября 1991 г. в Москве.
Борис Натанович Стругацкий, СССР, Россия, 15.04.1933
Борис Стругацкий родился 15 апреля 1933 г. в Ленинграде, туда же вернулся после эвакуации, окончил механико-математический факультет ЛГУ с дипломом астронома, работал в Пулковской обсерватории. С 1960 г. – профессиональный писатель. Печатался, в основном, в соавторстве с братом (известен также переводами – в соавторстве с братом, под псевдонимами С. Победин и С. Витин – американской фантастики). Лауреат Государственной премии РСФСР (1986 г. - за сценарий фильма «Письма мертвого человека», вместе с В. Рыбаковым и режиссером К.С. Лопушанским). Бессменный руководитель семинара молодых фантастов при Санкт-Петербургской писательской организации.
Написанные им в соавторстве с братом Аркадием Стругацким книги составили целую эпоху в русской советской литературе и, без преувеличения, воспитали несколько поколений читателей и писателей (и не только у нас – книги братьев Стругацких выдержали 321 книжное издание в 27 странах мира).
Живёт в настоящее время в Санкт-Петербурге.
отрывки из "Понедельник начинается в субботу"
.......
Бадья показалась мне очень тяжелой. Когда я поставил ее на сруб, из воды высунулась огромная щучья голова, зеленая и вся какая-то замшелая. Я отскочил.
— Опять на рынок поволочешь? — сильно окая, сказала щука. Я ошарашенно молчал. — Дай же ты мне покоя, ненасытная! Сколько можно?.. Чуть успокоюсь, приткнусь отдохнуть да подремать — ташшит! Я ведь не молодая уже, постарше тебя буду… жабры тоже не в порядке…
Было очень странно смотреть, как она говорит. Совершенно как щука в кукольном театре, она вовсю открывала и закрывала зубастую пасть в неприятном несоответствии с произносимыми звуками. Последнюю фразу она произнесла, судорожно сжав челюсти.
— И воздух мне вреден, — продолжала она. — Вот подохну, что будешь делать? Все скупость твоя, бабья да дурья… Все копишь, а для чего копишь — сама не знаешь… На последней реформе-та как погорела, а? То-то! А екатериновками? Сундуки оклеивала! А керенками-та, керенками! Ведь печку топила керенками…
— Видите ли, — сказал я, немного оправившись.
— Ой, кто это? — испугалась щука.
— Я… Я здесь случайно… Я намеревался слегка помыться.
— Помыться! А я думала — опять старуха. Не вижу я: старая. Да и коэффициент преломления в воздухе, говорят, совсем другой. Воздушные очки было себе заказала, да потеряла, не найду… А кто ж ты будешь?
— Турист, — коротко сказал я.
— Ах, турист… А я думала — опять бабка. Ведь что она со мной делает! Поймает меня, волочит на рынок и там продает, якобы на уху. Ну что мне остается? Конечно, говоришь покупателю: так и так, отпусти меня к малым детушкам — хотя какие у меня там малые детушки — не детушки уже, которые живы, а дедушки. Ты меня отпустишь, а я тебе послужу, скажи только «по щучьему велению, по моему, мол, хотению». Ну и отпускают. Одни со страху, другие по доброте, а которые и по жадности… Вот поплаваешь в реке, поплаваешь — холодно, ревматизм, заберешься обратно в колодезь, а старуха с бадьей опять тут как тут… — Щука спряталась в воду, побулькала и снова высунулась. — Ну что просить-то будешь, служивый? Только попроще чего, а то просят телевизоры какие-то, транзисторы… Один совсем обалдел: «Выполни, говорит, за меня годовой план на лесопилке». Года мои не те — дрова пилить…
— Ага, — сказал я. — А телевизор вы, значит, все-таки можете?
— Нет, — честно призналась щука. — Телевизор не могу. И этот… комбайн с проигрывателем тоже не могу. Не верю я в них. Ты чего-нибудь попроще. Сапоги, скажем, скороходы или шапку-невидимку… А?
Возникшая было у меня надежда отвертеться сегодня от смазки «Москвича» погасла.
— Да вы не беспокойтесь, — сказал я. — Мне ничего, в общем, не надо. Я вас сейчас отпущу.
— И хорошо, — спокойно сказала щука. — Люблю таких людей. Давеча вот тоже… Купил меня на рынке какой?то, пообещала я ему царскую дочь. Плыву по реке, стыдно, конечно, глаза девать некуда. Ну сослепу и въехала в сети. Ташшат. Опять, думаю, врать придется. А он что делает? Он меня хватает поперек зубов, так что рот не открыть. Ну, думаю, конец, сварят. Ан нет. Защемляет он мне чем-то плавник и бросает обратно в реку. Во! — Щука высунулась из бадьи и выставила плавник, схваченный у основания металлическим зажимом. На зажиме я прочитал: «Запущен сей экземпляр в Солове-реке 1854 года. Доставить в Е. И. В. Академию наук, СПБ». — Старухе не говори, — предупредила щука. — С плавником оторвет.
Жадная она, скупая.
«Что бы у нее спросить?» — лихорадочно думал я.
— Как вы делаете ваши чудеса?
— Какие такие чудеса?
— Ну… исполнение желаний…
— Ах, это? Как делаю… Обучена сызмальства, вот и делаю. Откуда я знаю, как я делаю… Золотая Рыбка вот еще лучше делала, а все одно померла. От судьбы не уйдешь.
Мне показалось, что щука вздохнула.
— От старости? — спросил я.
— Какое там от старости! Молодая была, крепкая… Бросили в нее, служивый, глубинную бомбу. И ее вверх брюхом пустили, и корабль какой?то подводный рядом случился, тоже потонул. Она бы и откупилась, да ведь не спросили ее, увидели и сразу бомбой… Вот ведь как оно бывает. — Она помолчала. — Так отпускаешь меня или как? Душно что-то, гроза будет…
— Конечно, конечно, — сказал я, встрепенувшись. — Вас как — бросить или в бадье?..
— Бросай, служивый, бросай.
Я осторожно запустил руки в бадью и извлек щуку — было в ней килограммов восемь. Щука бормотала: «Ну, а ежели там скатерть?самобранку или, допустим, ковер-самолет, то я здесь буду… За мной не пропадет…» — «До свидания», — сказал я и разжал руки. Раздался шумный плеск.
.......
Я стал оглядываться, ища ворота по сторонам улицы, и тут обнаружил небольшой, но очень странный дом, стиснутый между двумя угрюмыми кирпичными лабазами. Окна нижнего этажа его были забраны железными прутьями и до половины замазаны мелом. Дверей же в доме вообще не было. Я заметил это сразу потому, что вывеска, которую обычно помещают рядом с воротами или рядом с подъездом, висела здесь прямо между двумя окнами. На вывеске было написано: «АН СССР НИИЧАВО». Я отошел на середину улицы: да, два этажа по десяти окон и ни одной двери. А справа и слева, вплотную, лабазы. НИИЧАВО, подумал я. Научно?исследовательский институт… Чаво? В смысле — чего? Чрезвычайно Автоматизированной Вооруженной Охраны? Черных Ассоциаций Восточной Океании? Изба на курногах, подумал я, — музей этого самого НИИЧАВО. Мои попутчики, наверное, тоже отсюда. И те, в чайной, тоже… С крыши здания поднялась стая ворон и с карканьем закружилась над улицей. Я повернулся и пошел назад, на площадь.....
Я вышел на площадь и остановился перед киоском с газированной водой. Я точно помнил, что мелочи у меня нет, и знал, что придется разменивать бумажку, и уже готовил заискивающую улыбку, потому что продавщицы газированной воды терпеть не могут менять бумажные деньги, как вдруг обнаружил в кармане джинсов пятак. Я удивился и обрадовался, но обрадовался больше. Я выпил газированной воды с сиропом, получил мокрую копейку сдачи и поговорил с продавщицей о погоде. Потом я решительно направился домой, чтобы скорее покончить с ЕУ и ТО и заняться рационал-диалектическими объяснениями. Копейку я сунул в карман и остановился, обнаружив, что в том же кармане имеется еще один пятак. Я вынул его и осмотрел. Пятак был слегка влажный, на нем было написано «5 копеек 1961», и цифра "6" была замята неглубокой выщерблинкой. Может быть, я даже тогда не обратил бы внимания на это маленькое происшествие, если бы не то самое мгновенное ощущение, уже знакомое мне, — будто я одновременно стою на проспекте Мира и сижу на диване, тупо разглядывая вешалку. И так же, как раньше, когда я тряхнул головой, ощущение исчезло.
Некоторое время я еще медленно шел, рассеянно подбрасывая и ловя пятак (он падал на ладонь все время «решкой»), и пытался сосредоточиться. Потом я увидел гастроном, в котором утром спасался от мальчишек, и вошел туда. Держа пятак двумя пальцами, я направился прямо к прилавку, где торговали соками и водой, и без всякого удовольствия выпил стакан без сиропа. Затем, зажав сдачу в кулаке, я отошел в сторонку и проверил карман.
Это был тот самый случай, когда психологического шока не происходит. Скорее я удивился бы, если бы пятака в кармане не оказалось. Но он был там — влажный, 1961 года, с выщерблинкой на цифре "6". Меня подтолкнули и спросили, не сплю ли я. Оказывается, я стоял в очереди в кассу. Я сказал, что не сплю, и выбил чек на три коробка спичек. Встав в очередь за спичками, я обнаружил, что пятак находится в кармане. Я был совершенно спокоен. Получив три коробка, я вышел из магазина, вернулся на площадь и принялся экспериментировать.
Эксперимент занял у меня около часа. За этот час я десять раз обошел площадь кругом, разбух от воды, спичечных коробков и газет, перезнакомился со всеми продавцами и продавщицами и пришел к ряду интересных выводов. Пятак возвращается, если им платить. Если его просто бросить, обронить, потерять, он останется там, где упал. Пятак возвращается в карман в тот момент, когда сдача из рук продавца переходит в руки покупателя. Если при этом держать руку в одном кармане, пятак появляется в другом. В кармане, застегнутом на «молнию», он не появляется никогда. Если держать руки в обоих карманах и принимать сдачу локтем, то пятак может появиться где угодно на теле (в моем случае он обнаружился в ботинке). Исчезновение пятака из тарелочки с медью на прилавке заметить не удается: среди прочей меди пятак сейчас же теряется, и никакого движения в тарелочке в момент перехода пятака в карман не происходит.
Итак, мы имели дело с так называемым неразменным пятаком в процессе его функционирования. Сам по себе факт неразменности не очень заинтересовал меня. Воображение мое было потрясено прежде всего возможностью внепространственного перемещения материального тела. Мне было совершенно ясно, что таинственный переход пятака от продавца к покупателю представляет собой не что иное, как частный случай пресловутой нуль-транспортировки, хорошо известной любителям научной фантастики также под псевдонимами: гиперпереход, репагулярный скачок, феномен Тарантоги… Открывающиеся перспективы были ослепительны.
У меня не было никаких приборов. Обыкновенный лабораторный минимальный термометр мог бы дать очень много, но у меня не было даже его. Я был вынужден ограничиваться чисто визуальными субъективными наблюдениями. Свой последний круг по площади я начал, поставив перед собой следующую задачу: «Кладя пятак рядом с тарелочкой для мелочи и по возможности препятствуя продавцу смешать его с остальными деньгами до вручения сдачи, проследить визуально процесс перемещения пятака в пространстве, одновременно пытаясь хотя бы качественно определить изменение температуры воздуха вблизи предполагаемой траектории перехода». Однако эксперимент был прерван в самом начале.
Когда я приблизился к продавщице Мане, меня уже ждал тот самый молоденький милиционер в чине сержанта.
— Так, — сказал он профессиональным голосом.
Я искательно посмотрел на него, предчувствуя недоброе.
— Попрошу документики, гражданин, — сказал милиционер, отдавая честь и глядя мимо меня.
— А в чем дело? — спросил я, доставая паспорт.
— И пятак попрошу, — сказал милиционер, принимая паспорт.
.......
|
